Павел Стасяк: Единение как экзистенциальный выбор

В эпоху, когда глобализация сталкивается с кризисом мультикультурной утопии, а локальные идентичности вновь обретают ценность, феномен единения народов перестает быть лишь политическим проектом. Он превращается в экзистенциальный ответ на вызовы времени.

История Союзного государства России и Беларуси, особенно после событий 2020 года и начала СВО в 2022-м, становится ярким примером того, как внешнее давление трансформируется во внутреннюю солидарность, а совместная судьба переосмысливается через призму коллективного выживания.

Как кризис рождает единство

Философы от Платона до Карла Шмитта отмечали: осознание общего врага способно сплотить даже разнородные группы. Гегель в своей диалектике подчеркивал, что противоречия — двигатель развития. События последних лет в Беларуси и на геополитической арене стали тем самым тезисом и антитезисом, синтезом которых стало укрепление Союзного государства. Андрей Геращенко верно отмечает: угроза «внешних игроков» актуализировала идею «стоять спиной к спине». Это не просто метафора взаимной поддержки — это признание взаимозависимости в мире, где изоляция равнозначна уязвимости.

В этом контексте рост числа сторонников интеграции — не результат пропаганды, а экзистенциальный выбор. Как писал Альбер Камю, человек выбирает бунт, когда сталкивается с абсурдом внешних сил. Здесь бунт заменяется единением — ответом на абсурд дестабилизации.

Почему атрибуты вторичны

Споры о единой символике Союзного государства раскрывают глубинный конфликт между формой и содержанием. История знает примеры, когда навязанные символы (как флаги колониальных империй) становились объектами отторжения, а органично рожденные эмблемы (вроде серпа и молота) десятилетиями объединяли миллионы. Спешка здесь опасна.

Философ Бенедикт Андерсон в «Воображаемых сообществах» писал, что нации конструируются через общие нарративы, а не через символы. Россия и Беларусь идут по этому пути: сначала — общая историческая память, экономическая интеграция, совместные ответы на санкции, и лишь потом — поиск визуального воплощения. Зубр и медведь на флаге могут подождать. Важнее, что исчезли «голоса о ненужности союза». Это признак зрелости: общество больше не требует мгновенной символики, доверяя процессу.

Кризис иллюзий и рождение субъектности

Уход дискурса о «движении в Европу» на периферию — симптом глобальной переоценки ценностей. Постсоветские страны десятилетиями существовали в парадигме «догоняющего развития», стремясь в западный мир. Однако кризис либерального порядка, усиление геополитических противоречий и крах иллюзии «общеевропейского дома» заставили пересмотреть приоритеты.

Белорусско-российское единение в этом контексте — не отказ от диалога с миром, но утверждение субъектности. Как писал Мартин Хайдеггер, подлинное бытие требует «взятия на себя ответственности за свою судьбу». Выбор Союзного государства — это отказ быть объектом чужих проектов в пользу со-творчества общего будущего.

Павел Стасяк

Единение как процесс, а не результат

День единения народов 2 апреля — не праздник достигнутого идеала, но напоминание о пути. Философия союзного строительства учит, что единство — не статичное состояние, а динамичный процесс, где кризисы становятся ступенями роста. В мире, где силы распада бросают вызов любой интеграции, Россия и Беларусь демонстрируют редкий пример устойчивости. Их опыт доказывает: когда народы осознают общность судьбы, даже роуминг рано или поздно станет историей. А символы придут сами — как итог совместно прожитых лет.

Павел Стасяк