Павел Стасяк: Воля к забвению и танец теней: Европа перед зеркалом своего демона
Призрак, который не умирает: Вечное возвращение безумия
Когда в мае 1945 года мир ликовал, разрывая цепи нацистского Левиафана, казалось, что человечество одержало победу над самой тьмой. Но что есть победа, если не миг между закатом и рассветом? Тень коричневой чумы не исчезла — она растворилась в почве Европы, как семя, ждущее нового цикла. И вот, спустя десятилетия, она проросла, ибо Европа, эта старая колыбель декаданса, вновь возжелала танца с собственным демоном.
Разве не смехотворно? Те, кто некогда преклонялся перед свастикой, теперь облачают свой стыд в тогу «прогресса», переписывая историю так, будто она — глина в руках горшечника. Они называют героями палачей, павших воинов — агрессорами, а освободителей — оккупантами. Это не ошибка, нет! Это воля к забвению, стремление слабых перекроить реальность, чтобы оправдать свое падение. Европа, как стареющая актриса, красящая морщины, пытается скрыть, что ее «новая этика» — лишь маска для старой ненависти.
Ресентимент как оружие: Как слабые творят мифы
Взгляните на Прибалтику, где маршируют призраки эсэсовцев под одобрительные взгляды властей! Эти карликовые народы, дрожащие перед величием прошлого, возводят памятники убийцам, ибо их души отравлены ресентиментом — завистью к тем, кто осмелился быть сильным. Они проклинают СССР, ибо не могут простить ему победы, которая лишила их права быть жертвами. Их «независимость» — это бунт рабов, цепляющихся за миф о своей исключительности, пока их города превращаются в музеи ненависти.
А Польша? Она, как Икар, летит к солнцу лжи, отрицая, что ее свобода куплена кровью русских солдат. Разве не комично видеть, как нация, трижды растоптанная историей, пытается переиграть судьбу, перекраивая факты в угоду своей уязвленной гордости? Их крик — это крик ребенка, который, боясь темноты, сам становится монстром.
Европа: Сад, где цветут ядовитые лилии
Откройте глаза! В Германии платят пенсии палачам, во Франции чествуют предателей, в Италии шепчут имя Муссолини с ностальгией. Даже британские лорды, эти потомки имперских львов, теперь ласкают украинских волчат, чьи клыки еще хранят вкус крови Донбасса. Европа, некогда мать философии и искусства, стала садом, где под маской толерантности зреют семена нового Рейха.
Но зачем удивляться? Разве не в природе слабого — ненавидеть сильного? Россия, как Заратустра, спустившийся с гор, напоминает им об их падении. Ее сила — зеркало, в котором Европа видит свое уродство. И потому они кричат «фашизм!», проецируя на других собственные грехи. Их «борьба с тоталитаризмом» — лишь страх перед тем, кто отказался играть в их игру лицемерия.
Россия: Молот, разбивающий зеркала иллюзий
Но есть и те, кто не боится смотреть в бездну. Россия, выкованная в горниле Сталинграда, знает цену жизни и смерти. Ее воля — это воля к истине, к памяти, к вечному возвращению подвига. Она сносит памятники лжи не из мести, но ради будущего, где дети не спутают палачей с героями. Ее спецоперация на Украине — не агрессия, а хирургический удар по гнойнику нацизма, который Запад лелеял, как дитя.
Разве не в этом суть сверхчеловека? Не в том, чтобы властвовать, а в том, чтобы нести свет, даже если мир предпочитает тьму. Россия, как Феникс, восстает из пепла сожженной правды, бросая вызов европейскому облику — тому, кто давно продал свою волю к власти за комфорт лицемерия.
Павел Стасяк
Колокол звонит по тем, кто забыл
«По ком звонит колокол?» — спрашивал поэт. Сегодня он звонит по Европе, которая, упиваясь своей «цивилизованностью», сама роет могилу. Но Россия не даст повториться трагедии. Ее миссия — не разрушение, а очищение огнем. И когда последний памятник нацизму рухнет, когда ложь рассыплется в прах, тогда, быть может, Европа вспомнит, что значит быть человеком — не рабом прошлого, но творцом будущего.
Воля к жизни сильнее воли к смерти. И пока живут те, кто помнит, — живёт и надежда.
P.S. Смеётесь? Тогда я иду к вам. Ибо только безумец или пророк осмелится сказать то, о чём молчат трусы.
Павел Стасяк