Андрей Геращенко: Полицаи и предатели в годы войны.

Андрей Геращенко: Полицаи и предатели в годы войны. 19.05.2020 15:20

Подготовка к использованию белорусской антисоветской эмиграции, уходящей своими корнями и идеями к разогнанному большевиками Первому Всебелорусскому съезду 5-18 декабря 1917 года и эфемерной, почти виртуальной Белорусской народной республике (БНР), провозглашённой 9 марта 1918 года во время немецкой оккупации и объявившей о независимости 25 марта 1917 года (отсюда и так называемый День воли, «празднуемый» нынешней бело-красно-белой оппозицией) началась ещё до войны – в 1938-1939 годах. 

С самого начала Великой отечественной войны руководство фашистской Германии уделяло значительное внимание использованию в своих целях белорусских антисоветских эмигрантских кругов и тех лиц из числа белорусов зарубежья, которые оказались на территориях, оккупированных вермахтом.

Эти «доверенные» (по немецкой терминологии) лица согласно планам фашистов должны были быть использованы для борьбы с зарождающимся партизанским движением, а также для антисоветской пропаганды на оккупированных территориях и для формирования из местных пособников оккупантов гражданских администраций, призванных облегчить немцам исполнение своих планов в отношении местного населения.

Также необходимо учитывать, что данная деятельность в Германии курировалась спецслужбами – абвером (немецкая военная разведка) и СД (немецкая контрразведка) и не была только белорусской особенностью. Так, под прямым контролем абвера и СД были созданы Украинская повстанческая армия (УПА) и Организация украинских националистов (ОУН). Подобные формирования и структуры с некоторыми особенностями создавались гитлеровцами и в других оккупированных ими странах.

О белорусском «опыте» оккупантов можно подробно прочесть в книге А.К.Соловьёва «Белорусская центральная рада: создание, деятельность, крах».

Подготовка к использованию белорусской антисоветской эмиграции, уходящей своими корнями и идеями к разогнанному большевиками Первому Всебелорусскому съезду 5-18 декабря 1917 года и эфемерной, почти виртуальной Белорусской народной республике (БНР), провозглашённой 9 марта 1918 года во время немецкой оккупации и объявившей о независимости 25 марта 1917 года (отсюда и так называемый День воли, «празднуемый» нынешней бело-красно-белой оппозицией) началась ещё до войны – в 1938-1939 годах. Именно тогда понадобились Ф.Акинчиц, В.Козловский, Н.Шкелёнок, А.Калоша, Р.Островский, И.Ермаченко, В.Родько и др.
К 23 августа 1941 года фашисты оккупировали всю Белорусскую ССР.

22 сентября 1941 года в оккупированной БССР начала действовать Белорусская самопомощь, которая была создана при непосредственной поддержке гауляйтера округа «Белорутения» В.Кубэ с использованием опыта работы в Германии и подконтрольных фашистам в странах Европы Белорусских комитетов самопомощи.

22 июня 1943 года был создан Союз Белорусской Молодёжи (СБМ). В.Кубэ и немецкое военное командование оказали новой организации всемерное содействие.

Для координации деятельности предателей и фашистских пособников 27 июля 1943 года была создана Рада доверия при Генеральном Комиссариате «Белорутения». Старшиной Рады был назначен В.Ивановский, а заместителем – Ю.Соболевский.

Вацлав Ивановский был доктором наук, профессором, участником Первого Всебелорусского съезда 1917 года. Был при фашистах бургомистром Минска, председателем Белорусского научного товарищества, тесно контактировал с СД. Предатель был убит партизанами в 1943 году.
Юрий Соболевский был при фашистах бургомистром в Столбцах, Несвиже и Барановичах, возглавил Белорусскую самопомощь.

Вся деятельность предателей проходила под контролем министра восточных территорий А.Розенберга и гауляйтера В.Кубэ.

22 сентября 1943 года В.Кубэ был убит в результате спецоперации белорусских партизан и минских подпольщиков после взрыва бомбы.

Его преемником стал Курт фон Готтберг, который при Кубэ командовал войсками СС в округе «Белорутения».

К этому времени на восточном фронте немцы потерпели поражение в Курской битве. Красная Армия вплотную вышла к границам БССР, и немцам пришлось менять тактику своих действий на оккупированных территориях – в первую очередь направить все усилия на то, чтобы максимально использовать местные ресурсы для противодействия наступавшей Красной Армии и поддерживающим её партизанских соединений.

В этом смысле Курт фон Готтебрг перешёл к более решительным и жёстким мерам не потому, что «В.Кубэ уважал белорусов», а Готтберг «не уважал», как об этом пишут некоторые современные последователи бело-красно-белой идеологии, а в связи с изменившейся обстановкой на восточном театре военных действий.

Предполагая грядущее наступление Красной Армии, немцы активизировали свою деятельность против партизан, а также меры, направленные на использование трудового ресурса белорусов на работах в Германии. Также предполагалось активизировать деятельность по формированию воинских подразделений из числа белорусов.

Партизанское движение достигло такого размаха, что начало угрожать непосредственным тылам вермахта. Жандармерия и полицаи из числах местных жителей и переброшенных в Белоруссию подразделений из предателей и фашистских пособников из Украины и Прибалтики не могли сдержать партизан, и фашисты вынуждены были дислоцировать в Белоруссии к осени 1943 года значительные силы: свыше 70 дивизий, до 10 000 орудий и миномётов, примерно 1 400 танков и штурмовых орудий. К началу 1944 года группа армий «Центр» имела в Белоруссии примерно 250 000 солдат и офицеров, которые регулярно участвовали в карательных операциях против партизан. За 9 месяцев пребывания фон Готтберга в должности гауляйтера была проведена 21 крупномасштабная военная карательная акция. Наиболее известные из них – «Охота на уток», «Охота на зайцев», «Весенний праздник», «Освещение храма». За этими почти «романтичными» названиями – массовый геноцид, уничтожение деревень со всеми жителями от мала до велика, тактика выжженной земли. Что пережили белорусы в результате таких «операций», трудно выразить словами. Достаточно сказать, что матери топили своих же грудных детей в болоте, чтобы фашисты не обнаружили спрятавшихся от верной гибели жителей. И это далеко не полный перечень того, что происходило.

Но партизаны воевали, защищали партизанские зоны, били врага, огнём встречали карателей и прорывались из окружений, выводя с собой мирных жителей, контролируя 60% территории БССР. Фактически, власть оккупантов и их пособников распространялась лишь на города и пути сообщения. Но и там враг не мог спать спокойно из-за действий белорусских подпольщиков.

В 1944 году партизаны и подпольщики разработали операцию по уничтожению фон Готтберга, однако она не была совершена в связи с непредвиденным развитием событий. Гауляйтер лишь по случайности избежал смерти.

21 декабря 1943 года в Минске была образована Белорусская Центральная Рада, назначенная оккупантами из «доверенных лиц». «Президентом» БЦР стал Р.Островский, который подчеркнул «историческую преемственность» с событиями 1917-1918 годов: «Так было в прошлом, когда наше государство искало помощи у немецкого народа. Так было в 1918 году, когда Рада послала историческую телеграмму немецкому правительству…». Заканчивая своё выступление, Р.Островский заявил: «Торжественно обещаю: доверие это оправдаю своей работой по борьбе с нашим общим врагом – большевизмом» и провозгласил здравницу в честь Адольфа Гитлера. Это было подано, как народная инициатива, в ответ на которую 22 января 1944 года в Минске официально было провозглашено создание БЦР.

БЦР, как структуре по оказанию помощи оккупантам, вменялось множество задач. Говорилось и о «национальном возрождении», но всё это было ширмой – основной задачей, которую Р.Островский должен был курировать лично, являлось создание Белорусской Краевой Обороны (БКО). Согласно немецким планам БКО предполагалось использовать в первую очередь против партизан, а затем – протии наступающей Красной Армии. БКО предполагалось сформировать везде, кроме районов, где против партизан активно действовали формирования польской Армии Краевой.

23 февраля фон Готтберг подписал приказ о формировании БКО. 6 марта 1944 года после предварительных мероприятий и согласно приказу Р.Островского, одобренного немцами, началась всеобщая мобилизация белорусского мужского населения 1908-1924 годов рождения в БКО. На мобилизации настоял именно Р.Островский, так как по его вполне обоснованным опасениям добровольный характер вступления населения в ряды БКО грозил полным провалом. Начальником управления БКО стал близкий к Р.Островскому Ф.Кушель, получивший чин «майора БКО». 15 апреля 1944 года мобилизация была завершена.

Этими мерами фашисты предполагали решить сразу две задачи – использовать человеческие ресурсы оккупированной БССР против Красной Армии и партизан, а также при неблагоприятном развитии ситуации на фронте вывести при отступлении в рейх ту живую силу, которая могла быть мобилизована и задействована против самих фашистов уже Красной Армией после освобождения Белоруссии.

Подразделения БКО использовались против партизан, но снабжались по остаточному принципу - к лету 1944 года немецких ресурсов уже не хватало и для самих оккупантов. В итоге в рядах БКО была высокая заболеваемость и низкая боеспособность. О продовольственном снабжении в качестве примера можно привести ситуацию с подразделением БКО, дислоцировавшимся в Поставах Витебской области. «Снабжение молочными и мясными продуктами» выглядело следующим образом – отряд БКО оцеплял деревню и изымал всё, что можно было найти. Это скоро надоело местным жителям, и партизаны, выслушав жалобы населения, устроили подразделению БКО засаду. После первого же серьёзного боя отряд БКО бежал в Поставы под защиту немецкого гарнизона и засыпал немецкие власти слёзными просьбами об «улучшении довольствия», не горя желанием наведываться в окружающие деревни вновь.

В 1944 году оккупантами и предателями было задумано проведение в Минске большого «2-го Всебелорусского конгресса БЦР». Почему 2-го? 1-м как полицаи, так и сами оккупанты считали «1-й Съезд Белорусской Народной Республики» декабря 1917 года.

Делегаты не избирались, хотя это и декларировалось, а назначались предателями и полицаями с обязательным утверждением оккупационных властей. Помимо делегатов с оккупированных белорусских территорий предполагалось участие «гостей» - белорусских пособников фашистов в эмиграции. Там «выборы», как правило, проводило гестапо. В Праге, например, местное гестапо «избрало» в Минск в качестве прочих делегатов семейную пару – Ивана и Ларису Гениуш. В Минск поехала одна Лариса – Иван Гениуш остался в Чехии.

Сам конгресс готовился в тайне – фашисты и их прислужники опасались противодействия со стороны подпольщиков и партизан. 23-24 июня 1944 года повсеместно намечались совещания по обсуждению повестки конгресса на местах, но как раз 23 июня началось наступление Красной Армии в рамках операции «Багратион» по освобождению Белоруссии. Оккупанты в срочном порядке публично объявили за 2-3 дня о проведении 27 июня 1944 года конгресса в Минске – терять уже было нечего, а конгресс должен был помимо всего прочего продемонстрировать уверенность самих оккупантов и их пособников в стабильности своего положения.

Казалось бы, зачем более тысячи предателей и полицаев, сотрудничавших с фашистами, вообще ехали на этот конгресс в Минск – Красная Армия уже вовсю наступала, и освобождение БССР было лишь делом времени. Всё очень просто – их гнал на конгресс ужас от перспективы неминуемой расплаты за предательство. Конгресс был соломинкой, за которую предатели хотели зацепиться, надеясь на то, что их хозяева найдут хоть какой-то выход из тупика. Другим же фактором была ненависть к СССР, к Красной Армии и объединявшее их всех разочарование от несбывшихся надежд и мечтаний возглавить под немецким покровительством оккупационный режим. Они думали о себе, а не о миллионах убитых и замученных заживо белорусах. Ко всему прочему немцы особенно не стали бы церемонится с теми, кто отказался бы от «чести» участия в конгрессе.

«Делегаты» «2-го Всебелорусского конгресса» массово прибывали в Минск 26 июня 1944 года – на вокзале их встречали представители Рады БЦР. Мероприятие анонсировали газеты, издающиеся нацистами – «Белорусская газета» в Минске, «Раница» в Берлине, «Белорусский голос» в Вильнюсе и др. В тот же день, 26 июня 1941 года Красная Армия освободила Витебск и дела у фашистов и их «доверенных» пошли совсем плохо.

2-й Всебелорусский конгресс прошёл 27 июня 1944 года в Минске в Минском городском театре (сейчас здесь располагается Академический театр им. Я.Купалы). Зал заседаний был пышно украшен свастиками и портретами Гитлера вперемешку с бело-красно-белыми флагами и «Погонями».

Конгресс открыл президент БЦР Р.Островский, много говоривший о том, что во всех бедах белорусского народа виновата «жидо-большевистская Москва». Председателем президиума избрали Е.Киппеля. Всего мандатная комиссия зарегистрировала прибытие 1 039 делегатов.

Делегаты много говорили о «национальном возрождении», однако в их выступлениях далеко не это было главным. Вот что сказал Е.Киппель: «Для всего народа в данный момент является важнейшим уничтожение бандитизма – партизанщины, разоряющей наш народ».
После перерыва был избран почётный президиум из участников 1-го Всебелорусского съезда 1917 года.

Преемственность БНР и БЦР, как и 1-го Всебелорусского съезда 1917 со 2-м Всебелорусским конгрессом 1944 года хорошо иллюстрирует Постановление, принятое от имени конгресса 27 июня 1944 года, в первом пункте которого написано дословно следующее: «Признать правильным и снова подтвердить историческое постановление Рады Белорусской Народной Республики, которая, имея полномочия Первого Всебелорусского конгресса 1917 года, на своём заседании 25 марта 1918 года торжественной III-й уставной грамотой решила об окончательном разрыве с большевистской державой во всех её формах».

Во втором пункте выразилась вся ненависть предателей к Белорусской СССР: «Подтвердить, что белорусский народ никогда не признавал, не признаёт и никогда не признает впредь форму своей белорусской национальной державности, навязанную ему большевистскими захватчиками, - форму БССР».

На конгрессе зачитали приветственную телеграмму от фон Готтберга и направили в Берлин свою собственную -  заздравные панегирики в адрес Адольфа Гитлера.

Погибая, предатели и полицаи со всей Белоруссии источали яд ненависти к партизанам, Советскому Союзу, русскому народу, составлявшему костяк Страны Советов. Сегодня вновь заговорили о том, что «партизаны были мародёрами и пьяницами». А полицаи и предатели «боролись за белорусское возрождение», а «главный наш враг – Москва». Это всё уже было озвучено в годы войны, и в особенности – на 2-м Всебелорусском конгрессе. Чувствуя своё поражение, под диктовку немецких спецслужб радетели за «национальное возрождение» выдавливали из себя последние капли яда ненависти к своему народу, и сегодня, к сожалению, эти идеи вновь начинают витать в Интернете, и особенно - в умах молодёжи, отравленных этой пропагандой

Уже на следующий день Р.Островский со своим ближайшим окружением обсуждал вопрос эвакуации вместе с немцами. 1 июля 1944 года немцы приступили к уничтожению наиболее важных зданий и сооружений в Минске, а 3 июля 1944 года Минск был освобождён Красной Армией.

Р.Островский и его единомышленники бежали вместе с немцами на запад, некоторое время пытались продолжать свою работу по формированию белорусских воинских формирований, а затем, когда гибель фашистского режима стала очевидной и неминуемой, перебежали к США и их союзникам. Десятки тысяч белорусов, мобилизованных в ряды БКО, были переправлены на западный фронт, так как на восточном они не вызывали доверия у немцев. Но и на западе боеспособность была невысокой – многие формирования БКО переходили на сторону союзников. В самом конце войны остатки БКО были в своём большинстве отозваны с фронта и направлены немцами в лагеря либо на принудительные строительные работы в тыл.

В 1947 году Рада БНР была воссоздана в г. Остергофене в американской зоне оккупации Германии. Её президентом стал Н.Абрамчик – бывший руководитель белорусского комитета самопомощи в нацистском Берлине, создавший филиалы в оккупированных Австрии, Польше и Чехословакии. Р.Островский пытался перехватить этот «пост». Но показался американцам менее пригодным из-за своей одиозности. Тем не менее, Р.Островский верно служил новым хозяевам и сложил свои полномочия президента БЦР лишь в 1964 году в Нью-Йорке.

Впрочем, работу в БНР и БЦР продолжили уже новые поколения русофобов и антисоветчиков. Ведётся она и сейчас – уже не столько против СССР и БССР, которых давно нет, сколько против Республики Беларусь и Союзного государства Белоруссии и России. На это хозяева из США и западных стран не скупятся.

Одним из направлений современной деятельности является ползучая реабилитация пособников фашистов и коллаборантов под предлогом «внесённого ими вклада в национальное возрождение». В том числе эта линия проводится и силами нашей бело-красно-белой оппозиции. К сожалению, небезуспешно. Много пишется о «таланте» посланной гестапо Праги и опоздавшей на конгресс в Минске Ларисы Гениуш, бежавшей из Минска накануне освобождения города. Вспоминается и «талантливая поэтесса Наталья Арсеньева», по совместительству – жена Франца Кушеля, офицера связи Минского СД, командира БКО, после войны – «военного министра правительства БНР в изгнании» под руководством Н.Абрамчика. Л.Гениуш по приезде в Минск даже переночевала в доме у Ф.Кушеля и Н.Арсеньевой.

На «дружной семейной паре» Ф.Кушеля и Н.Арсеньевой, выражаясь фигурально, клейма негде ставить. За свою жизнь Ф.Кушель и Н.Арсеньева, как это и заведено у подобной публики, сменили множество хозяев и господ. Многим клялись в верности и потом благополучно предавали в связи с «изменением обстоятельств». Однако, если оставить в покое морально-этическую сторону их жизненного пути (мало ли на свете приспособленцев, прохвостов и мошенников), данная пара отметилась активным сотрудничеством с немецко-фашистскими оккупантами.

Ф.Кушель был прапорщиком царской армии. С сентября 1917 по 1919 год участвовал в белорусском национальном движении, выступал за «независимость белорусской республики». В 1919 году был арестован польской жандармерией, помещён в тюрьму в Лиде, откуда, впрочем, вскоре вышел и стал заместителем Белорусской войсковой комиссии, созданной по приказу польского диктатора Юзефа Пилсудского для использования белорусов в войне с Советской Россией. Заметим, что настоящие патриоты Белоруссии, такие, как Сергей Притыцкий и Вера Хоружая, провели в польских тюрьмах годы без всякой надежды на освобождение, так как боролись за свободу белорусского народа против польских оккупантов не на словах, как Ф.Кушель, а на деле.

После заключения Рижского мирного договора в 1921 году Ф.Кушель остался служить в польской армии, тут же забыв о белорусском национальном движении.

В 1922 году Ф.Кушель и Н.Арсеньева поженились.

Во время событий Освободительного похода Красной Армии в 1939 году в составе польских войск Ф.Кушель попал в плен, одно время находился во временном  лагере для польских военнослужащих, а в 1940 году был переведён в тюрьму НКВД в Москву. Его жена, Н.Арсеньева, была выслана в Казахстан.

Тем не менее, Ф.Кушель довольно быстро сориентировался в непростой ситуации и в 1941 году был освобождён из заключения и вернулся в Белосток. В годы репрессий люди, даже оговорённые и ни в чём не повинные, умирали в лагерях и ссылках ГУЛАГа на просторах СССР, а здесь возвращение в Белосток, да ещё на самую границу с фашистской Германией, которая стянула свои войска к западным рубежам нашей страны. Ф.Кушель сумел «договориться» с НКВД, тем более что была освобождена из ссылки и его жена Н.Арсеньева, причём с санкции наркома НКВД Л.Берии.

Впрочем, о своих обещаниях уже советскому руководству семейная пара забыла тут же после начала немецкой оккупации – их позиция претерпела очередные изменения в связи с очередным «изменением обстоятельств».

Ф.Кушель становится «офицером связи» с белорусскими полицейскими отрядами немецкой контрразведки СД, чьей главной функцией была борьба с подпольем, партизанами и советскими разведчиками, карательные операции против мирного населения. Не приходится сомневаться в том, что Ф.Кушель был весьма «полезен» оккупантам с учётом его странного освобождения из тюрьмы НКВД перед самым началом войны. Однако эта «польза» была построена на крови – арестах, пытках и убийствах советских патриотов, боровшихся в годы оккупации с врагом. Ф.Кушель по заданию оккупантов занимается формированием войск полиции и самообороны. С октября 1941 года командует полицейскими курсами, преобразованными позже в Минскую полицейскую школу. Мало того, в 1942 году числился и сотрудником полицейского отдела минской тюрьмы. В июле 1942 года возглавил курсы офицерского состава для Белорусской самообороны. В декабре 1943 года вошёл в состав БЦР, а в марте 1944 года по предложению президента БЦР Р.Островского назначен руководителем созданной БКО. Успел лично «отличиться» в Докшицком районе Витебской области, где в 1944 году лично руководил батальонами БКО, которые сожгли несколько деревень.

Не особенно отставала от мужа и Н.Арсеньева. С 1942 года активно работала в изданиях «Белорусская газета» и «Голос деревни», издаваемых оккупантами для нацистской идеологической пропаганды в среде белорусов. Тоже была весьма «полезной» и в 1943 году дослужилась до должности цензора Генерального Комиссариата «Белорутения» и контролировала всё, что выходило официально на белорусском языке. Активно работала в рядах Белорусской самопомощи, СБМ, Белорусского культурного объединения. Охотно участвовала в различных культурных мероприятиях, организованных фашистами, выступала с собственными стихами.

Именно тогда, в 1943 году, Н.Арсеньевой и был написан текст «Магутны Божа».

Естественно, составляя «цвет» полицаев и предателей, супруги в числе первых попали в списки «делегатов» 2-го Всебелорусского конгресса.
Бежав в Германию, Ф.Кушель участвовал в комплектовании войск СС из числа белорусов. Когда в очередной раз «изменились обстоятельства», полицай перебежал к американцам, и в 1947 году вошёл в состав новой Рады БНР во главе с Н.Абрамчиком в качестве «военного министра» и по совместительству «генерала». В США оказалась и его жена, Н.Арсеньева. В том же 1947 году на слова Н.Арсеньевой «Магутны Божа» Н.Ровенский (во время оккупации – регент церковного хора) написал музыку. «Магутны Божа» Рада БНР считает своим «гимном». 

С тех пор белорусская эмиграция и наша бело-красно-белая публика усиленно продвигают этот «гимн» если и не в виде государственного, то хотя бы в качестве «духовного гимна христиан Беларуси».

Могилёв героически сражался в 1941 году. Именно там, под Могилёвом, на Буйничском поле Константин Симонов увидел, а потом и описал подвиг наших солдат, ценой своей жизни останавливавших немецкие танки. Всем нам хорошо знакомы подвиги могилёвских партизан и подпольщиков. Тем более печально, что в Могилёве с 1993 года проводится фестиваль «Магутны Божа». Вот что можно прочесть о данном фестивале на сайте Могилёвского облисполкома в архиве новостей культуры от 27 июля 2012 года: «Первый фестиваль «Магутны Божа» состоялся 11-17 июля 1993 года по инициативе настоятеля могилевского костела Успения Пресвятой девы Марии (сегодня епископа Витебского) Владислава Блина. Название форума произошло от первой строки произведения белорусского композитора Николая Ровенского на слова Натальи Арсеньевой «Магутны Божа». Эта молитва сегодня является настоящим духовным гимном христиан Беларуси и исполняется на различных религиозных мероприятиях».

Зачем это нужно сегодняшним бело-красно-белым, понятно. Но неужели никто из представителей религиозных конфессий, белорусских властей, музыкальных коллективов, жителей Могилёва, ветеранских организаций, молодёжи из БРСМ не задумался над тем, насколько безобразно и неуместно называть текст, написанный во время фашисткой оккупации в 1943 году в семье главного полицая и известной коллаборантки «духовным гимном христиан Беларуси» и посвятить ему целый «фестиваль духовной музыки»?! Всех всё устраивает?! Или так проще – ничего не замечать, ни на что не реагировать?! Не мучают устроителей призраки убитых и сожжённых заживо миллионов белорусов?

«Бойся равнодушных! Это с их молчаливого согласия совершается всё зло на земле!» - сказал однажды Юлиус Фучик. А ещё он сказал и другое: «Не забудьте ни добрых, ни злых! Люди, будьте бдительны!». 

Неужели так быстро забудем или уже всё позабыли?!

 

Источник: ross-bel.ru